я до жути не люблю весь пафос о сломанных душах — искалеченных и избитых, по ветру вместе с сигаретным дымом пущенных. растоптанных и сожжённых. таких, чинить которые потом приходится дорогостоящим специалистам. но если говорить о наших с тобой отношениях — в контексте того, как сильно, мне казалось, я тебя любила, — после тебя от прежней рюджин осталась лишь горстка пепла. а ты, в свою очередь, просто ушёл по-английски, оставив ее на полу. не удосужившись сгрести в совок и засунуть на шкаф в какой-нибудь фамильной вазе.
[indent]
после тебя от прежней рюджин осталась худая студентка с красивым изгибом талии и выпирающими лопатками. больная до мозга костей: блюющая от воды, боящаяся калорий. красивая, как закат. с ухоженными, практически всегда распущенными волосами. со вкусом одевающаяся, мило улыбающаяся, ведущая инстаграм в одной цветовой палитре — как ты учил. эта новая ли рюджин вполне подошла бы на обложку журнала для модниц.
[indent]
эта рюджин никогда больше не подпустит такого, как ты, к себе. но прежняя — неизменно покорно тебя ждала. для прежней ты был фиксацией, очень болезненной и слезливой. таблеткой под языком для зависимого. воздухом для живущего. первым во всём. единственным в том, чтоб разбить мне сердце.
[indent]
сейчас, вспоминая те вечера, в которые мы были счастливы, я, хоть убей, не могу понять, как случалось, что в другие ты меня ненавидел. в одни ты боготворил меня, целовал очень трепетно и с любовью. в иные — ты намеренно отворачивался, вытирая губы тыльной стороной ладони. огонь, который ты зажигал, ты же мог потушить подушечками указательных пальцев; стоило лишь подойти и с презрением заявить, что я больше тебе не нравлюсь.
[indent]
в моём девятом классе, а в твоём — одиннадцатом ты был моим худшим кошмаром. и ты не ошибся, когда сообщил, что в моём экстренном похудении на четырнадцать килограмм есть львиная доля твоей заслуги. в мои пятнадцать ты назвал меня «жирной коровой на льду» и присвистнул, увидев меня на катке. в семнадцать — зубами рвал кружево моих трусиков и называл королевой.
[indent]
тогда мне казалось, что именно ты распахнул для меня новый мир популярности. эстетики. и исполнил мои желания. сейчас я думаю, что ты просто был редкостным мудаком. и тяжелое бедное детство никогда тебя не оправдывало.
[indent]
два года назад мой психотерапевт посоветовал выбросить вещи, напоминающие о тебе. удалить переписки и номер. к нему после твоего ухода — полуживую и истощенную — меня привела подруга. на первом курсе университета мне пришлось тратить время на то, чтоб научиться существовать с осознанием: дверь моей комнаты не откроется более в четыре часа утра, и кровать не прогнется под весом тела, кутающего меня в объятия.
[indent]
на то, чтоб забыть тебя, мне понадобилось полгода. вчера моя одногруппница сказала, что ты выставил в инстаграм фото с новой девчонкой. и я даже словила себя на ревности. если бы сейчас ты мне написал, я бы, возможно, согласилась встретиться. или нет.
[indent]
anyway напиши мне, мино.
— ♥ —
[indent]
заявка на бывшего парня, который очень важен для меня в сюжете. хочу поиграть что-то такое околоабьюзивное, с пережевыванием стекла и зависимостью. все детали обговариваются, обсуждаются, меняются, ломаются, перешиваются. единственной константой во всём попрошу оставить концепт того, что именно мино стал причиной сформировавшегося у рюджин расстройства пищевого поведения. по рукам и ногам в сюжете наших дней не связываю. можем что-то придумать, можем нет. оставь мне только кусочек прошлого мино, занимающего период с его семнадцати и приблизительно до двадцати двух. в остальном ты свободная пташка ♥

когда мы с тобой знакомимся, я — пацан с глазами-сердечками, ты — местная звезда всех квартирных тусовок. кажется, ты можешь сыграть даже на пластиковом стакане из-под пива, а в твоём голосе — та идеальная доля мелодичности и хрипотцы, которая делает песни в три утра на чьей-то кухне особенно задушевными.
у меня: делано самоуверенная рожа, когда я даю тебе ссылку на свой саундклауд и предлагаю как-нибудь сыграть вместе.
у тебя: таланта столько, что хватило бы на пятерых.

мы удивительно легко срабатываемся, хотя казалось бы, у нас максимально разный стиль во всём. у меня черновики и хаотичные идеи, записанные на диктофон с пьяным ором на фоне и “блять, куда я дел ту запись”. у тебя чёткий порядок во всех аудиофайлах и каждый черновик подписан и назван (господи, что ты за монстр, кто так вообще делает).

[indent]когда мы вместе, никто не круче.

вообще-то в какой-то момент ты для меня из “вау, какой он крутой, хочу быть как он” превратился в очень близкого человека (но всё ещё “вау, какой он крутой”). сложно не сблизиться, когда выливаешь всю душу в музыку и делаешь это с кем-то. ты знаешь меня слишком хорошо, я знаю тебя слишком хорошо. иногда это даже неудобно. думаешь: блять, как написать эту песню так, чтобы он не понял сразу же, о чём это.
потом думаешь: ну и похуй, ему можно знать, о чём это.

а потом я притаскиваю чой сана и говорю, что он будет с нами в группе.
а потом чой сан притаскивает ким хонджуна и говорит, что он будет с нами в группе.
так складывается наша фантастическая четвёрка, и мы рвём хондэ как бобик грелку (в этом месте должна быть шутка про ким дживона потому что где бобик там он) (бобби если ты это читаешь то чмок тебя).

а потом нас замечают и предлагают контракт. и наша музыка набирает популярность со скоростью звука.

на данный момент: мы выпустили свой первый сингл под лейблом и внезапно порвали все чарты.

в общем-то, у кого-то от популярности начала свистеть крыша, у кого-то поехала кукуха, кое-кто мутит с нашим продюсером, я вообще на наркоте сижу. у нас весело.

[indent] or

наша группа без названия ищет потерянного барабанщика. особые приметы: волчара, ямочки на щеках, бицуха размером со штат техас.

биографию и характер можешь развивать как хочешь, особых рамок тут не ставлю, главное условие: будь классным.
(или не будь, всё равно мы тут три додика ору)
(ким хонджун не бей)